Старая больница
Мерный писк датчиков, ощущение тугой манжеты на руке и зажима на пальце, неприятный зуд от трубок, подающих кислород плотной струей на носу - непередаваемый спектр ощущений человека, пришедшего в себя в больнице. Пульсоксиметр запищал чаще, и сразу же раздался звук открывающейся двери, легкие шаги и ласковый голос профессиональной медестры, звонким эхом отдающийся в голове:
- Фрау Абихт, мы так рады, что вы очнулись! Как вы себя чувствуете? - мягкие руки в перчатках, неприятно холодящих кожу, которые стараются не прикасаться, но все же задевают кожу - острый укол в вену на сгибе локтя.
Тихо играющая классическая музыка, тени от погожего дня за окном - одного из первых в этом году.

Мягкие, но сильные маленькие ладони не дают сорвать датчики, бескомпромиссно укладывают обратно в кровать:
- Пока не придет лечащий врач, никаких стрессов! Фрау, ведите себя хорошо, тогда дам вам телефон и минуту на разговор! Вам нельзя вставать! В клинике вы находитесь неделю и ваше здоровье все ещё требует пристального наблюдения - она достала из кармана телефон и отдала его Хильдир, а сама села рядом всем своим видом демонстрируя, что не уйдет от буйной пациентки. В приоткрытую дверь заглянул человек в форме, кивнул Абихт - когда-то они встречались по рабочим вопросам, снова спрятался. Из-за двери тихо, на грани слышимости, раздался его голос - судя по всему, он докладывал о возвращении коллеги в сознание. Состояние здоровья явно намекнуло Хильдир, что с попытками встать она погорячилась - ноги дрожали и подгибались, как у котенка, руки дрожали а в глазах темнело. Сильно тошнило, голова кружилась и болела голова, словно превратилась в огромный колокол.

Медсестра сидела с каменным лицом, будто не слышит ни слова из разговора, стараясь не мешать. По окончании разговора она забрала телефон, сунула его в карман, поправила Хильдир подушки, и, словно случайно наклонившись ниже, чем следовало, шепнула на грани слышимости:
- Будьте осторожнее, фройляйн. Вас будут обследовать сегодня и завтра. Нет, простите, я ничего не знаю про вторую женщину - и отодвинулась, как ни в чем не бывало. Рабочие номера были заняты, а начало возвращения магии ознаменовалось неприятными ощущениями во всем теле. Словно палец, туго перетянутый шнурком, с которого резко сняли давление - онемение и колотье, сначала бывшие неприятной щекоткой, набирали силу, перерастая в сильнейшую боль. особенно болели места, где были раны, так и не зажившие за время пребывания в больнице. Медсестра, посмотрев на взвывшие датчики пульса и давления, профессионально набрала обезболивающее в шприц, нажала кнопку вызова врача и вкатила очередной укол.
- Что же вы натворили! - она не договорила, в дверях появился врач, который так же быстро начал собирать показания с экранов и мониторов, попутно уговаривая не переживать и не беспокоиться. Обезболивающее, подействовавшее было, видимо, перегорело в венах слишком быстро - притихшая на минуту боль вспыхнула еще острее.

Уверенные, мягкие касания рук врачей, их попытки принести облегчение, неожиданно вернувшееся обоняние улавливает пот, парфюм, кожу, химический запах лекарств, дезинфекции и прочего, прочего - все, чем полны больницы.
От двух новых уколов и одной капельницы полегчало, и пахло от них не так, как от первых шприцов. Более свежий и чистый запах, куда более приятный.  Сведенные мышцы чуть расслабились, грудная клетка ходила ходуном, суматошно разрывая вдохи и выдохи, кружилась голова. Навалилась усталость, будто за это ничтожно малое время бодрствования она потратила слишком много сил.
Тихий разговор врача с медсестрой - ту явно отчитывали, что-то говоря про особый курс лечения и аллергические реакции. Медсестра оправдывалась, но не слишком, видимо, понимая свою ошибку. Наконец она вышла, врач, невысокий шатен в тонких очках пододвинул стул на колесиках и присел рядом с кроватью, пристально разглядывая пациентку.
- Ну что ж, фройлян Абихт, хотя состояние ваше постепенно улучшается - он перевел пристальный взгляд в правый верхний угол, несколько раз с усилием моргнул и потер глаза под очками. Обоняние Хильдир засбоило, то чуя то, как вспотел этот молодой, симпатичный мужчина, то почти отключаясь.
- Но вам придётся провести здесь ещё, как минимум, неделю, если реакция на лекарства будет такой же плохой, как сейчас. Так же с вами хотел бы переговорить наш специалист, херр Герберт, он штатный психолог от полиции. Он определит, готовы ли вы пройти обследование в соответствии с протоколами Бундесвер - он улыбнулся, хотя усталость была написана на его лице, широко и очень тепло. На мгновение в уголках рта показались клыки.

Окинув палату взглядом, нельзя было не отметить её комфортабельность - помимо кровати здесь были еще два удобных даже на вид кресла, стол, на котором стояла вода и бокалы для нее, шторы приятного зеленого цвета закрывали окно. В углу, на который ей столь очевидно указали,  находилась камера видеонаблюдения. Безопасность - превыше всего! - так гласила реклама этой фирмы, по долгу службы Абихт была в курсе о чувствительности микрофонов и качестве видео.
- Менц, доктор Менц, - он кивнул - Сделаю, что смогу. Выздоравливайте, я сообщу вам новости, когда будут - и покинул палату, плотно притворив дверь. Вещи ей должны были привезти довольно скоро, а полный рюкзак снаряжения всегда поднимает боевой дух и задор. Музыка почти стихла, мерно тикали часы. В коридоре переговаривались персонал и пациенты, но в палате было довольно тихо.
Достаточно для того, чтобы Хильдир обострившимся слухом уловила негромкий щелчок из угла. На камере погас огонек, сигнализирующий о нормальной работе аппарата.

Врач, войдя в палату, едва не всплеснул руками:
- Фройляйн, вас нельзя оставить без присмотра ни на минуту! Как можете вы, специалист, так обращаться с - он замялся, не в силах подобрать слова, не оскорбляющие слух - В общем, вы же сами выразили согласие дождаться осмотра криминалистов, гинеколога и прочих специалистов. И сами смыли улики и следы, если они были - он покачал головой. Медсестра, ускользнувшая за врачом, явно избежала большой головомойки сейчас.
- Ваш друг приехал, я постарался помочь вам, но некоторые вещи из рюкзака не прошли через проверку, к сожалению. Но они находятся в моем сейфе, это все, что я мог сделать для вас. Скоро к вам придет штатный психолог.

Врачи изумленно уставился на неё, растерянно снял очки, протер линзы и лишь водрузив их обратно на нос смог вымолвить:
- Фройляйн Абихт, как вам, профессионалу, могла придти в голову такая мысль? Осматривать бесчувственную пациентку, подвергать манипуляциям, задевающим честь и достоинство!! - он не договорил, всё ещё пребывая под впечатлением от такой прямолинейности, противоречащей законодательству и нравственности. Раздавшйся из кармана писк нарушил атмосферу порицания, брюнет, вытащив из кармана планшета, бросил взгляд на монитор и кивнул:
- Пойдемте, нас уже ждут - и открыл дверь, однако выйти они не успели. На самом пороге Хильдир, попытавшаяся погасить магию, осознала две вещи: первое - нельзя так издеваться над тонкими потоками, составляющими саму суть ее существования. Второе - неприятности приходят, когда их не ждут. Примерно это и стало последними разумными мыслями перед волной боли, прошившей тело стократ хуже мощнейшего электрического заряда. Боль ударила темным копьем, выбивая дыхание из груди и заставляя тело вытянутся струной, вибрирующей от воя, раздирающего горло. В следующее мгновение она словно выключилась, оставляя тело безвольной тряпкой, небрежно брошенной на пол. Еще секунда, суматошный и рваный удар сердца - боль вернулась. Сумасшедшая, сводящая с ума, ломающая суставы боль. БОЛЬ.
Доктор не успел отреагировать на скачок параметров пациентки - прищепка автономного пульсоксиметра, которая еще и отслеживала давление, сошла с ума, выдав тонкий писк, обычно говорящий, что пациент умирает. В следующее мгновение он и сам почуял неладное, но было поздно. На пороге палаты лежала женщина в больничной пижаме, которая на его глазах перетекла в природную форму огромной пятнистой кошки, потом обратно, и снова в кошачий облик. Растерянность отразилась на его лице вместе с беспомощностью и диким страхом.
Хильдир чувствовала сейчас урывками, основа которых состояла из оттенков боли и страха. Запахи, чувства - все смешалось. Кошке хотелось только одного - домой, зализать раны. И еще... ей был нужен Виттольд.

Сообщение говорило, что психолог ожидает вместе с остальными специалистами, номер кабинет - ничего интересного или подозрительного.
Врач, застывший с приоткрытым ртом, опомнился довольно быстро - схватил Хильдир за шкирку, как котенка и несмотря на всю свою худосочность, довольно сильным рывком потащил её внутрь, понимая, что ситуация складывается патовая. Едва за кошкой удалось захлопнуть дверь, как он, схватив планшет, быстрыми движениями по сенсору напечатал сообщение, проговорив вслух:
- Я написал, что вы пока не готовы. Я запру дверь - он щелкнул замком и повернулся к ней - Фройлян Абихт, вы меня слышите? - он медленно приблизился, не понимая, как быть в ситуации, когда неясно, чем помочь. Мышцы барса бугрились, вздувались желваками судорог так, что это было видно. Страшенные когти, которые не удавалось спрятать, царапали пол палаты, и врач, тихонько что-то пробурчав про ветеринара, отошел к шкафчику с препаратами, погремел ключами и вернулся со шприцом:
- Фройлян Абихт, я сделаю укол - он покосился на клыки и когти и мужественно добавил - Я надеюсь, что вы меня слышите и понимаете. Потерпите, пожалуйста - и вколол препарат я левую ягодицу скорчившегося на полу тела.
Препарат то ли еще не подействовал, то ли не сработал, но боль осталась - словно каждую жилу посыпали жгучим перцем, так что даже на кошачьих глазах выступила лишняя влага, а ещё продолжала кружиться голова и началась нехватка воздуха. Стены давят, стены вот-вот раздавят. И Виттольда нет. Только боль, только страх, злость и незнакомец, который причиняет боль. Сознание раздвоилось - Хильдир Абихт, ветеран и специалист полиции, наблюдала словно со стороны за телом, которое ей не принадлежало, действовало и двигалось самостоятельно.

Доктор совершенно растерялся - нет, о сути своей подопечной он был осведомлен, но ни разу за свою практику не сталкивался с тем, чтобы оборотень не мог контролировать свою сущность. Он осторожно заглянул под кровать, порадовался тому, что камеру так предусмотрительно вывел из работы младший техник, и завис на минуту в тяжелых размышлениях.
Решительно вытащив из кармана телефон, он набрал первый номер - старый учитель всегда рад был ему помочь, не откажет и тут. Впрочем, ничего нового он не рассказал, разве что дал пару советов, как все проделать максимально осторожно.
Второй звонок, звонок Фредерике, принес ещё меньше помощи. Та, помолчав, поблагодарила за информацию и пообещала скоро быть. Брюнет немного подумал, решая, как поступить лучше - дождаться Вагнер и её помощи или действовать самому, решил, что второе будет лучше. Не дай Иштван, кто-нибудь решит проверить, что так долго врач делает в палате пациентки и увидит тут барса!
Он достал из шкафчика с препаратами три шприца, перелил из них лекарство в шприц побольше и мысленно вознес молитву - теперь самое главное, чтобы дозировки хватило усыпить потерявшего разум оборотня.
Подкравшись к той части кошки, которая была наиболее близко к краю кровати, он тихонько применил свои способности - чтобы успокоить, внушить доверие, не дать повода напасть.  В голове Хильдир тихонько зашептал голос, убаюкивая, усыпляя бдительность, пытаясь успокоить взвинченные нервы и обострившиеся нюх и слух оборотня, дать время на то, чтобы сделать один укол.