Они приехали в Резиденцию Ордена в полном молчании. Не в его характере распекать аколитов, даже если те иного не заслужили: это, слава Верховному, не в его обязанностях. Также безмолвно поднялись к кабинету коммандера, после короткого стука вошли.
Коммандер-наставник Маркус был одним из старших по возрасту среди Чистых - как известно, те обычно долго не жили, - обладая не только опытом и цепкой хваткой, сколько врождённой изворотливостью или умением приспособиться к любым условиям. Его взгляд Райнхард выдержал. Прошли те времена, когда он прикладывал много усилий, чтобы сделать это из чистого упрямства. Теперь это было само собой разумеющееся.
Поприветствовав его, коротко, сухо, по существу и без лишних красочных подробностей он доложил коллеге положение дел. О том, что сделали аколиты, как поступил он в этой ситуации, какова была реакция и последствии этой операции. В своих убеждениях не сомневался.
- Я бы послушал то, что они скажут, - заметил Рихтер.
Не справедливо было оставлять их без права на попытку объяснить все со своей точки зрения, даже если их выводы были не верными, по поступки подвергли опасности не только объект, но и инкогнито Ордена, как такового.

Все то время, пока говорил его коллега или аколиты, в том числе тот, кто считал, будто повел остальных за собой, Райнхард сохранял молчание, ни жестом, ни взглядом не демонстрируя, как относится к ним, ситуации в целом. Голубые глаза были холодны, как лёд, губы поджаты, поза обманчиво-расслаблена. Никаких скрещенных рук, постукивания пальцев по столешнице или равномерного подёргивания ногой. Внешне он был спокоен. Внутри же раздражение и разочарование достигали своего апогея: практиканты не только не понимали, что сделали не так, но и не пытались осознать, лишь поджимали хвосты, как щенки. Хуже только задирать хвост и вилять им, как этот... Готов к службе? Всего лишь слова, и ни одного поступка, который оное доказывал.
- Хорошо. - кивнул он, не собираясь благодарить за столь лестное замечание. Они не на светском приёме. - Объясню по пунктам, чтобы вы все поняли. Первое. Фраза "Я повел их за собой". Это подразумевает не только то, что вас послушались, и вы - молодец. Это ответственность. Вы должны были не только говорить, что делать, но и отвечать за свои и чужие поступки, контролировать, держать во внимании, осознавать и предугадывать последствия для вас, ваших последователей и Ордена в целом. Что же я вижу? Вы повели, убедили. И на этом все ограничилось. Разве что теперь ещё и размахиваете вашим непрофессионализмом, словно это чего-то стоит. Увы, нет. Второе. У вас не было права убивать, как вы выражаетесь, тварь. Никакого. Это решение ВСЕГДА принимают Старшие. То, что вы решили прыгнуть выше головы, поощряется лишь в том случае, если это окупается. Как же окупились ваши действия? Вы нарушили правила, создали общественные беспорядки, подвергли вашего наставника опасности, привлекли всеобщее внимание к секретной операции, поставив существование Ордена под угрозу, ив завершении стояли в стороне, не пытаясь предотвратить содеянное. И после этого вы считаете, будто я должен целовать вас в зад и потворствовать вашему дальнейшему обучению? Нет, не должен. И третье. Наш Орден - это наша гордость. Мы сражаемся, терпим увечья, умираем не ради похвалы, признания и попытки доказать кому-то свою силу, умение присесть на уши или состоятельность. Мы делаем это во славу Божью. Безвозмездно. Потому ваша заносчивость и гордыня не уместны. - Подытожил он. Голос его за весь разговор был спокоен, сдержан, ни разу не дрогнул и не был повышен. Он не оскорблял. Всего лишь придерживался фактов. - Я доходчиво объяснил, коммандер Маркус, или стоит упростить язык, на котором излагаю?
Теперь же в его голосе проскользнула насмешка. Холодная и беспощадная. Они не в детском саду.